Один из последних погожих деньков. Далее - череда унылых дождей, слякоть, снегопады, перепады температур, всевозможные простуды. Тем не менее, настроение у Ады было хорошим, измороси и ливни ее не пугали, а простуда последний раз была сравнительно давно. Вечер пятницы Дельфина решила провести с пользой - сходить на факультатив по иностранному языку, а именно - французскому. Если быть совсем точной, иностранным этот язык был для девушки, все же Лицей находится во Франции, как никак, но в нем учатся Кукловоды со всего мира, так что они-то и считали французский языком иностранным. Но не суть.
Не сказать, что Кольцова так уж нуждалась в дополнительном занятии, но раз есть возможность подтянуть свои знания, почему бы не воспользоваться таким шансом? Когда Ада попросила мсье О'Рейли о факультативе, он ответил, что занимается с учеником младшего класса, Меттом Тайлером, и, если Дельфина хочет, может придти в пятницу, к четырем часам. Вайлд поинтересовалась, не будет ли мешать и как-то смущать мсье Тайлера, но, похоже, все было вполне хорошо, раз преподаватель предложил совмещенное занятие.
Итак, ровно без пятнадцати минут четыре Ада вошла в класс. Она специально пришла пораньше, девушка вообще обычно прибывала заранее, куда бы ни шла. Перед Дельф стоял выбор - куда сесть. Раз учеников всего двое, а класс еще пуст, мест для выбора было предостаточно. Будучи невысокого роста, Кукловод предпочитала передние парты: первую или вторую. И чтобы поближе к преподавателю. Будучи по большей части визуалом, Ада нуждалась в зрительном контакте. Кроме того, девушка придавала большое значение невербальным каналам передачи информации: жесты, мимика, позы - все помогало лучше понять собеседника или, в данном случае, учителя.
Лишь одна была проблемка. Мсье О`Рейли был человеком непредсказуемым. Не факт, что он сядет за учительский стол, так что выбор места, где сидеть, становился своего рода лотереей - угадаешь или нет, куда лучше сесть, чтобы видеть преподавателя получше. Впрочем, Дельф долго думать не стала, заняв первую парту в ряду, что был ближе к окну. Девушка достала письменные принадлежности и стала рассматривать кабинет, ожидая прихода двух мсье.

Пора было собраться уже с духом и перестать вести себя, как напуганный ребенок. В самом деле, американец Мэтт или не американец? Мало того, он все-таки даже круче икс-мена! А если так, то чего он тушуется? Вот он сейчас покажет, что даже изучая язык всего один год можно знать его не хуже остальных! Хотя, конечно, решить-то проще, чем сделать. Но тушеваться из-за этого... вот, она еще и заметила это. И тут Тайлеру стало стыдно. Но этого он уже старательно не показал. Вместо этого наоборот посмотрел на девушку и улыбнулся:
- Ну что ты! Разве меня можно смутить? - и в этот момент от возможного дальнейшего разговора на неудачную тему его спасла песня на китайском. К таким появлениям преподавателя Мэтт уже привык. Для него это было нормой поведения мистера О'Рейли. Впрочем, насчет мистера... мистером этот человек для Тайлера был только в те моменты, когда рядом оказывался кто-то еще. Но это другой вопрос.
Появление преподавателя в классе вызвало не то, чтобы бурную реакцию, однако не заметить, что Ада явно очень рада его видеть, было невозможно, что вызвало в Мэтте некоторый укол... ревности? Нет, скорее зависти. Вот Мэтта, например, так никто и никогда не встречает. Ни словом, ни взглядом.
И вот преподаватель произнес свое коронное приветствие, в котором не было ни одного слова, намекающего на "здравствуйте", и отправился обустраивать свое сидячее место. А девушка пересела к мальчику. И тут Мэтту стало еще раз стыдно. Он уже полтора месяца занимается с Лиром и до сих пор не привык к тому, как надо себя вести и куда стоит садиться при парных занятиях. А такие занятие случались с периодической решулярностью. Иногда Тайлеру начинало казаться, что учитель пытается хоть как-то познакомить мальчика с остальными учащимися, и чтобы они, наконец, перестали воспринимать друг друга в постоянные штыки. Но получалось это слабо. Наверное, потому, что Мэтт незаметно даже для себя относился к окружающим несколько свысока.
И тут была названа тема занятия. Юмор?! Как?! Ну что за издевательство?! Большую часть шуток, произносимых в Лицее Мэтт в упор не понимал. И вот сейчас он точно попадет впросак. Еще и перед старшим классом. Еще и перед девушкой! Да он издевается что ли?!
И, так и не поборов в себе этого желания, мальчик с силой стукнулся лбом о парту и так и оставил голову на этой парте лежать, только глухо застонал. Да и то явно не от того, что ему больно. А от того, что он осознает свой полный провал в этой теме. А голова у него от таких манипуляций заболит чуть-чуть попозже.

- Ну что ты! Разве меня можно смутить?
На это Ада словами ответить не успела, лишь улыбнулась, давая понять, что раз так. значит, хорошо, можно расслабиться. Вникать в суть не было ни возможности, ни желания.
- Мсье не предлагает ничего. Мсье задает тему. И еще, "зажечь" - это предпочтительно русское выражение, французы такого слова относительно собственного юмора обычно не используют. Однако не в этом суть. Должен отметить, что основная направленность нашей темы сегодня угадана верно.
Дельфина почувствовала себя котом. Знаете, это такое ощущение довольного жизнью существа, будто наелся сметаны, а тебя за это не только не отругали, но и поласкали, да еще и обещали дать чуть позже новую порцию. Конечно, эмпатом Кольцова не была, но следя за животными, могла примерно рассказать, что они чувствуют.
Дельф чуть развела руками, виновато улыбнувшись. Что поделаешь, она все же русская наполовину, так что стоит ли удивляться русским выражениям?
- В самом деле, голова может понадобиться тебе совсем для других целей. Например, чтобы думать, или, как говорится в одном русском анекдоте "А еще я в нее ем".
Ада не сдержала тихий, но, к счастью, короткий смех. Приличия все же стоит соблюдать, хотя бы отчасти, однако кто может устоять перед харизматиком? Злостные завистники? Недоброжелатели Ха! Они первыми попадают под обаяние ярких личностей. Можно завидовать, как говориться, "по-доброму". То есть, подражать, стараться быть ближе к тому, кто восхищает, ловиться каждое слово и движение. И все же Вайлд просто и без лишних претензий симпатизировала преподавателю. Как и симпатизировала он Мэтту, к слову сказать.
- Мэтт, я тоже не понимаю французский юмор, - Кольцова вздохнула. Ей и некогда было вникать во все тонкости чувства юмора французов, весь сентябрь был настолько забит всевозможными делами, что Дельф не то чтобы не понимала, когда кто шутит, а когда говорит серьезно, она, кажется, вообще шуток не слышала за всей этой кутерьмой, что навалилась на нее по приезде в Лицей. Ох, а может быть, она слышала, но не сообразила, что шутят?..
Ада кивнула. Разумеется, она знает родину слова, ведь оно французское.
Девушка чуть нахмурилась. Это и есть шутка? Больше похоже просто на игру слов, потому как "каламбур" связан по большей части с юмором, а не банальным похожим звучанием. Что-то вроде "Каждая змея кусает до смерти" или как-то так. Выражение лица Кукловода стало озадаченным.
"Чувствую, это будет трудно." Думала Кольцова обычно на русском. Правда, какая разница, на каком языке думать? Другое дело, что мсье О'Рейли может попросить и мыслить на французском. Но это уже будет другая песня.